Ради дружбы - Страница 9

Тимотия хмыкнула и повернулась.

– Была! Ты верно заметила, что я зла на него. Он меня довел просто до бешенства!

Ну вот, в этом-то все и дело. Она была в бешенстве и мало что соображала. Как ни странно, от этого признания ей стало легче.

– Так-то лучше, – ровным тоном сказала Эдит. – Успокойся, и в голове прояснится.

Нервное напряжение, в котором пребывала Тимотия, начало спадать. Таково было свойство Эдит: она никогда не сюсюкала и не выражала открыто сочувствие, но ее спокойная рассудительность всегда вызывала уважение и даже восхищение у юной воспитанницы. Порой хватало одного взгляда или меткого слова, чтобы призвать ученицу к порядку.

– Все, я успокоилась, – рассмеялась Тимотия.

– Прекрасно. А сейчас я бы на твоем месте пошла прогуляться и заодно попробовала бы взглянуть на все другими глазами. Запомни, мужчине не дано выражать свои чувства с такой тонкостью, как этого хотелось бы женщине, особенно когда дело касается предложения. Конечно, это может вызвать раздражение, но все же тебе стоило бы хорошенько подумать, прежде чем отказываться от многообещающего шанса только из-за того, что тебе что-то не понравилось.

Эдит закрыла глаза и как будто задремала. Тимотия осторожно вышла из комнаты. Не понравилось ей не “что-то”, а многое, и вряд ли прогулка поможет избавиться от сомнений.

Гулять можно было по одной-единственной дорожке, которую стараниями Тимотии расчистили в заброшенном саду, окружавшем Фенни-Хаус.

Тимотия прошлась несколько раз туда и обратно, обрывая с обрамлявших дорожку кустов увядшие цветки, портившие красоту. Как не раз замечал Лео, любовь к цветам была, пожалуй, единственной чертой, роднившей ее с женщинами.

Опять Лео! В чем дело? Все очень просто. Лео – неотъемлемая часть ее жизни, и она не может посмотреть на него по-другому – как на мужа. Ему тоже наверняка трудно представить ее в качестве своей жены. Ей, наверное, не хватает женственности. Как он сказал? “Что мне в тебе нравится, Тимма, так это отсутствие необходимости делать скидку на женскую слабость. Ты настоящая амазонка!”

Тимотия в задумчивости застыла на месте. Между прочим, Лео никогда ни словом не намекнул, что ему нравятся женщины, фигурой и повадками похожие на амазонок. Но и обратного тоже вроде бы не говорил. Тимотия вообще не помнила, чтобы он отозвался с особой симпатией о какой-нибудь особе – во всяком случае, из живущих по соседству. Хотя это еще не значит, что в Лондоне у него не было бурного романа с какой-нибудь девушкой, во всем отличной от нее, Тимотии. Как бы там ни было, он до сих не женат. Только ведь и это может просто означать, что ему кто-то отказал…

Тимотия почувствовала укол в сердце. Странно, а ведь он ей ничего не говорил, хотя должен был бы – ведь они старые друзья. Ни разу, ни словом, ни намеком, он не дал ей понять, что страдает по ком-то. Однако и по отношению к ней тоже вроде бы ничего такого не испытывал.

Разве люди, собирающиеся пожениться, не должны чувствовать влечение друг к другу? Как он выразился? Дружба, дескать, лучшая основа для более близких отношений. Более близких, может быть. А как насчет более теплых? Лео, по-видимому, вообще не думал об этом, готовясь сделать предложение, такое разумное, такое обоснованное. Но только в нем не нашлось места ни единому слову о ней самой как о женщине. Наверное, Лео счел это неважным.

Конечно, Тимотия не считала себя совершенством, но все же она женщина и хотела быть желанной для мужчины, за которого выйдет замуж. Кроме того, не помешало бы знать, хорошо ли ей будет с ним.

Внезапно вернулось непривычное ощущение, охватившее Тимму, когда он сжал ее руки. Значит ли это, что она неравнодушна к нему? Да нет, не может быть. Она просто была ошеломлена его предложением, и все.

Не успела Тимотия приступить к доскональному анализу своих ощущений, как послышался голос ее подруги Сюзан Херст:

– Ты здесь, Тимма? Ты что, не слышала, как я подъехала? Ужас: такое солнце, а ты без шляпы! Это не в твоих привычках! Может, лучше вернуться в дом?

Тимотия никак не могла взять в толк, почему Сюзан обращается с ней как с младшей сестрой. Подруга была не только на целых два года моложе, но и на полголовы ниже и выглядела маленькой и тоненькой рядом с ней. Сюзан была в розовом муслиновом платье с короткими рукавами фонариком, с глубоким вырезом, украшенным оборкой и атласным бантом под цвет лент на соломенной шляпе. На ее вполне заурядном лице светились большие карие глаза, из-под шляпы выбивались русые кудри. Она была не очень умна, но обладала врожденным вкусом и чувством меры. Тимотия очень дорожила своей доброй и верной подругой, что, впрочем, не помешало ей недовольно проворчать:

– Не начинай и ты тоже, Сюзан! С меня хватит того, чего я натерпелась сегодня от Лео.

– А-а, так, значит, он приходил?

– И не просто так приходил, – сказала Тимотия, обрадовавшись возможности поделиться своими переживаниями. – Ты не поверишь, Сюзан! Он сделал мне предложение!

Сюзан округлила глаза.

– Уже?! Я не думала, что так быстро! Тимотия взглянула на подругу с подозрением.

– Так ты знала?

Сюзан зажала рот ладонью, с испугом глядя на нее.

– Ой, Тимма, прости!

– Значит, знала. Прекрасно! Ну, погоди, Лео!

Тоненькие пальчики впились в руку Тимотии.

– Умоляю, не говори ему ничего! Господи, какая я дура! Проболталась! Валентин предупреждал меня, чтобы я держала рот на замке!

Тимотия отдернула руку.

– Поздно спохватилась, Сюзан. Я и так в курсе, что Лео обсуждал это с Валентином. Единственное, о чем я не знала, так это о твоем участии в заговоре.